Наталья Макарова: «Глина имеет свойство воскрешать в нас память эпох, даже тех, где мы не жили»

Самарский художник-керамист Наталья Макарова в большое искусство пришла относительно недавно и почти сразу начала выставляться в столичных галереях и музеях. В интервью «Кому на Волге» керамист рассказала, как детские воспоминания о деревенских каникулах вошли в ДНК её авторской техники, чем «грозит» уникальность художнику и будет ли у уроженки Самары выставка в родном городе. 

^{Художник-керамист Наталья Макарова. Фото: Виктория Старосельская} 

Наталья, как вы за такой, казалось бы, короткий срок в активном творчестве нашли свой путь, обрели индивидуальный почерк?

Мой путь на самом деле длиннее. До 15 лет я училась в художественной школе. И именно там впервые нащупала свою линию, поняла, к чему у меня лежит душа. Это – народные промыслы. В школе мы много чем занимались, в том числе и росписью деревянных игрушек, шкатулок. Я очень это любила. Мой преподаватель ещё тогда обратила внимание, что именно в теме фольклора у меня получались наиболее сильные работы. Но это были 1990-е годы, и все мы шли учиться на экономистов и юристов. Я не стала исключением, бросила школу, творчество и пошла в экономическую сторону.

С какого момента, занимаясь живописью, вы вдруг не просто ушли в керамику, а, по сути, создали свою авторскую технику. Как это случилось?

Ещё на четвёртом курсе училища начала интересоваться керамикой. В керамике развитие как и происходит? В неё приходят самостоятельно. Кто-то, конечно, поступает в столичные художественные вузы, но чаще попадают в неё через мастер-классы, отдельные курсы. Это мой случай. Я начала изучать это ремесло самостоятельно, потом взяла несколько курсов у художников в Питере, в Москве, в Японии, в Италии. Параллельно сама многое пробовала, потому что техник, направлений, интересов в этой сфере очень много. И как-то художница Таня Герман меня направила именно в область воспоминаний моего детства в деревне. Так я сосредоточилась на том, что у меня осталось от бабушки – плетёные коврики, какие-то платки, шали, скатерти и детская ностальгия по деревенскому быту. Я стала переводить это в керамику. Вот у меня есть коврик, а как его в керамике изобразить? Стала менять форму, цвет, переводить его в объём. Так и родилась моя техника.

^{Бабушкин коврик и старинный домашний текстиль вдохновили художницу на создание собственной керамической техники. Фото: Виктория Старосельская}  

А вы её как-то называете?

«Плетение», просто «Плетение из керамики».

^{Плетение из глиняного жгута. Фото: Виктория Старосельская}

У ваших ваз, скульптур необычные формы. Откуда к вам приходят идеи этих образов?  

По-разному. Как-то делала коллекцию, изучала археологические артефакты. Например, сосуды, найденные в Крыму. Опираясь на их формы, создавала свои. Очень воодушевляют силуэты природных, горных памятников, вроде тех, что стоят в Республике Коми. Это каменные останцы, веками шлифовавшиеся ветрами и дождями. Или Ленские столбы в Якутии. Отсюда и беру форму: природную либо классическую керамическую. Глина вообще имеет свойство воскрешать в нас память эпох, даже тех, где мы не жили.

^{Работы Натальи Макаровой в её самарской мастерской. Фото: Виктория Старосельская}

Все ваши работы довольно крупные, высокие. С глиной непросто ведь создавать такие размеры?

Да, форма набирается постепенно. Делаю рядочки снизу и двигаюсь выше, выше. Тут есть тонкость: нужно дождаться, когда низ уже «схватился», держит устойчивую форму, только после этого иду вверх. Ничего не подкладываю, никаких опор не выстраиваю. Часто даже эскизов не делаю, что называется «как рука пошла». Просто по памяти опираюсь на формы полюбившихся объектов – у меня телефон переполнен фотографиями, картинками интересных структур. Люблю их рассматривать, а потом они в какой-то момент всплывают в сознании и воплощаются. Только в процессе форму оцениваю, отхожу, смотрю на неё издалека. И потом уже моделирую в голове: сейчас «пойду» в эту сторону, потом – в другую.

^{Так «вырастают» вазы. Фото: Виктория Старосельская}

Знаю, вы запатентовали свою технику. При этом, как я поняла, до сих пор есть представители профессиональной среды, которые пытаются оспаривать её уникальность. Как вы это можете прокомментировать?

Скажу так: видимо, творческая среда тяжело принимает новых членов в свой круг и не хочет признать иногда, что в России мы действительно можем создать совершенно уникальные вещи, которые реально в мире никто не делает. Я уже не раз это слышу в свой адрес: это вторично, где-то уже было. Но сама технология создания уникальна. Да, есть что-то похожее, что-то с чем-то пересекается. Например, маленькая вазочка. Берётся вязаная основа, окунается в шликер, обжигается, само вязаное изделие выгорает, остаётся форма. Но у меня совершенно иное: я плету из глины. Использую её как мягкую нить, постепенно её соединяю в единое полотно и создаю формы до двух метров высотой. Здесь даже размер имеет значение. 

^{В окружении керамического кружева. Фото: Виктория Старосельская}

Ваши работы выставляются сейчас в основном в галерее «Палаты» в Москве. Что вам даёт сотрудничество с «Палатами». Они взяли на себя продюсерскую функцию, освободив от некоторых административных вопросов?

Да, и это большая радость. Я могу больше времени уделять чистому творчеству, не думать, где искать площадки для выставок, как туда доставлять работы. Но, так как наш арт-рынок ещё развивается, в нём много сложностей для художника. Он всё равно выживает самостоятельно. А «Палаты» для меня являются ориентиром. Они мне задают определённую планку соответствия. Как галерея они очень-очень стильные, очень активные. Представляли мои работы во Франции, в Китае. У меня у самой не было бы возможности это сделать самостоятельно – это большие финансовые вложения.

Наташа, вся ваша жизнь проходит в Самаре: здесь родились, учились, живёте, работаете. Выставка в городе будет?

Да, не исключаю такой возможности. Нужно только подкопить работ (смеётся) – большую их часть я пока раздала.

^{Плетёная фактура. Фото: Виктория Старосельская}

Над чем работаете сейчас?

Сейчас у меня, можно сказать, наметился новый этап в творчестве. Какое-то время назад был кризис: хотелось развиваться дальше, но не понимала куда. Было интересно перейти в плоскость, освоить что-то для себя совершенно иное. Стала искать, как это сделать. Начала работать с фарфором в объёме и в плоскости. Надеюсь, что всё получится, и совершенно новые работы представлю уже в сентябре на ярмарке современного искусства Cosmoscow в Москве.

Пока, как всё новое, процесс идёт не быстро, есть свои тонкости в работе с фарфором, плюс много переживаний. Но в любом случае я увидела для себя вектор развития.

Что изменилось, кроме материала и формы? В содержании тоже есть какая-то трансформация?

Да, по форме – это плоскость, панно, а содержание сместилось в тему соединения с Богом. Вообще фарфор сам по себе такой «божественный» материал: он тонкий, хрупкий, белый, изящный. Но тут мне нужно ещё найти себя, руку выставить так, чтобы это был именно мой почерк.

^{Керамические коврики и не только. Фото: Виктория Старосельская}

Уход из бизнеса, довольна резкая смена деятельности, сейчас новый этап. Для вас эти переходы болезненны, органичны? Были ли сомнения: стоит начинать или нет?

Сомнений очень много. Они художника преследуют всегда, но я думаю, истинный творец никогда не откажется от того, что он делает, даже если это никому не нужно или кем-то не одобряется. Необходимо сосредотачиваться на работе, на своей теме, на том, что ты создаёшь. Главное – погружение, исполнение, индивидуальность. Всё остальное придёт само – выставки, коммерческие отношения, связи.  

^{Наталья Макарова на пороге нового этапа в творчестве. Фото: Виктория Старосельская.} 

Есть художники, творческие личности, на которых вы ориентируетесь, которыми вдохновляетесь?

В плоскости мне интересна Валерия Исяк. Она как раз работает с фарфором, создаёт из него невероятные панно. Мы с ней вместе выставлялись и какое-то вдохновение я у неё взяла – способ работы, образ мышления. Люблю работы Джюн Канеко, Тошику Такаезу, Джоан Митчел. Вдохновлюсь ими, но не ориентируюсь.

Фото обложки: Виктория Старосельская