Художница Оксана Стогова: «Я сознательно искала квартиру в районе Ленинградской. Искала долго – 2,5 года»

Оксана Стогова - один из пионеров самарского современного искусства и наставник школы QUADRO на базе галереи «Виктория». Она творит уже около 30 лет и находит вдохновение в простых вещах, пробует себя в новых техниках и подходах.

Побывали в гостях у Оксаны Стоговой в её квартире-галерее-мастерской. Сначала удивились большому количеству натуральных камней, прониклись работой из разноцветных сахарных пакетиков, а потом поговорили о современном искусстве.

Вы уже много лет занимаетесь искусством. Не надоело? Не хочется сменить сферу деятельности?

Естественно есть и провалы, и депрессняки, и выгорания - дорога художника всегда волнообразная. Хорошо знать, что после каждого падения будет подъём. Это всегда помогает. Два года назад я записалась в онлайн-школу по развитию дикции и орфоэпии, озвучиванию дубляжа и аудиокниг. Занимаюсь.

А что самое интересное вы озвучили за последнее время?

Вы знаете, это совершенно уникальная история, связанная с именем Григория Кружкова. Возможно, вы его не знаете. У меня друзья – интеллектуалы, но кому бы я не назвала это имя, никто его не знает. Кружков один из известнейших и уважаемых современных переводчиков с английского на русский. Его специализация – средневековая английская поэзия. Сам, как писатель и поэт, он начал публиковаться позже. Совершенно случайно весной этого года я познакомилась с его сказками для детей. Это был фурор. Он меня просто покорил. Давно со мной такого не было. С первого же рассказа, с первого слога меня захватила какая-то детская книжка. 

Закончилось это тем, что я его нашла, и он согласился со мной встретиться. Я была у него в гостях в Москве. Вечером гуляли. С тех пор переписываемся. Я озвучила несколько его сказок. Они абсолютно парадоксальные. Знаете, в духе английской поэзии абсурда XIX века. Заразила его произведениями своего хорошего знакомого. В итоге он тоже озвучил несколько сказок.

А есть ли книги, которые вы мечтаете озвучить?

Хотелось бы что-то из современных книг по искусству, шедевры фантастики, детскую литературу, сказки, но уровнем не ниже Кружкова – для меня он эталон. Меня друзья из Германии долгое время в шутку называли «Märchentante», в переводе с немецкого – тётушка сказочница. Как ни странно, но как преподаватель я успешно занимаюсь со взрослыми, а при озвучивании лучше всего мне даются детские сказки.

У вас в квартире собственная галерея T-rooms. Как она появилась?

Я жила в мастерских Союза художников. Это, знаете, такая коммунальная система: несколько мастерских, одна большая кухня и общий туалет. Получилось всё случайно. Во время одного из фестивалей художник подарил мне кипу своих постеров. Я их привезла с собой. Всё такое захватническое хочется развешивать на стенах. К тому времени в мастерских стены были заняты. Единственные свободные были в туалете. Я повесила там работы и сказала в шутку: «Хорошая получилась галерейка». Эти слова определили всё.

Потом, если вы покопаетесь в истории искусства, то увидите много отсылок к туалету среди художников. В одном из кабаре выставлялись постимпрессионисты. Если я не ошибаюсь, то Тулуз-Лотрек сказал: «Моё место для презентации картин, пожалуйста, в туалете». Это один из примеров.

В общем, у меня получилось всё случайно. Это был 2001 год. Как такового среза современного искусства в Самаре не было, но были пара друзей – таких же фриков как я. Мы хотели что-то исследовать и создавать новое. Просто ради удовольствия придумывали что-то, распечатывали работы, подбирали к ним рамы. Потом приглашали друзей на мини-открытия. Это было такое время: встречи, тусовки.

Что самое неординарное вы показывали в своей квартире?

Это была презентация спектакля эксцентричной театральной труппы. Там выступали дамы в кринолине со свечами, с потолка свисали какие-то флористические навороты. Ещё была выставка Back in the USSR. Мы со всего города собрали артефакты, связанные с Советским Союзом, и расположили их так, чтобы они создавали парадоксальную историю. Это был взгляд из 2000-х на ту эпоху, в которой мы воспитывались.

Также здесь провели несколько выставок европейских художников. Информацию о T-rooms распространяли через моих немецких друзей. Художники присылали свои работы мне по электронной почте, записывались в очередь.

Судя по количеству украшений в коридоре, вы любите коллекционировать.

Это совершенно случайно получилось. Мама передала мне всё, что у неё было – красивые натуральные камни. А я люблю камни. Они у меня везде валяются: на полу, на подоконниках. А в коридоре они просто развешаны. И я их ношу. А вот там новые, привезла их из Екатеринбурга.

А пакетики с сахаром, из которых вы создали работу? Это тоже коллекционирование?

Ни в коем случае. Это мой совершенно осознанный художественный материал. Посмотрите, они разложены по цветовому спектру. От белых через серые, пёстрые, оранжевые, до чёрных. Это был совершенно осознанный акт собирания как можно большего количества пакетиков для одной конкретной работы. Я её только что сделала. Работа – продолжение моей серии «Цветолингвистика». Через пакетики я передала смыслы книги Альбера Камю «Чума» (16+). Это отсылка к пандемии.

Прочитала, что вы чаще всех других самарских художников бываете в Европе. Что приносят вам эти путешествия?

А зачем любому человеку, живущему в России, ехать в Европу? За тем же. Личные контакты. 25 лет мы были дружны с немецким художником Юргеном Кирспелем. Я ездила к нему в гости, он – ко мне. Из-за ковида личные контакты пришлось прервать. Затем у моего друга начались осложнения со здоровьем. Сейчас мы не можем видеться. Это достаточно личный вопрос. 

У Самары со Штутгартом развивались партнерские отношения. Касались они и искусства. Я отвечала за подготовку выставки штутгартских художников в Самаре и, соответственно, участвовала в обратном проекте. В процессе общения у меня появилось много друзей.

Вам нравится бывать в городах России?

Я вообще люблю путешествовать. До плотной связи со Штутгартом, я много ездила по России. Потом наступила европейская фаза в четверть века, а сейчас я снова путешествую по нашей стране. Недавно была в Екатеринбурге, часто провожу время в Москве.

Как вам Екатеринбург?

Очень советую туда приехать. Моё впечатление – первое, что срывается с языка – это помесь Питера и Нью-Йорка. Вы там были?

Да, и мне лично показалось, что в Екатеринбурге сохраняется некий дух свободы, особенно это проявляется через уличное искусство.

Его сразу видно, когда гуляешь по улицам. А так, духа свободы много везде. Когда я была в Екатеринбурге с друзьями, мы каждый вечер обсуждали наши впечатления, потому что это был снос крыши. Кто-то из нас произнёс такую фразу, что Екатеринбург – «империя горняков». Когда город формировался, что нужно было батюшке? Чугун с металлом, и чтобы было тихо. До столицы далеко, на лошади за раз не доедешь. Представьте менталитет человека, который решается полезть в горы, что-то там откопать и сделать из этого вещь, основать завод. Нужно быть очень дерзким. Весь город иной, потому что они наследники людей, которые имели другое ощущение жизни.

А в Самаре есть свой менталитет?

Что такое Самара? Купеческий городок. Сюда съезжались отовсюду, обменивались товарами и отправлялись дальше. Купеческая местечковость – это наш дух.

Волга влияет на него?

Конечно. Это гигантская энергия воды. К счастью, я уже пять лет живу возле неё. Задолго до переезда в эту квартиру я как-то вышла из галереи «Виктория». Зима. Домой сразу ехать не хотелось. Я была переполнена мыслями. Вышла на набережную и пошла по кромке льда вдоль берега. Противоположная сторона была полностью чёрной, только как будто «заблудились» два огня. Всё погрузилось во тьму. Я одна, всё ещё погружена в мысли об учениках, чья-то фигура затерялась в ночи. Я дошла до какого-то места, хотела пойти к остановке, но поняла, что не знаю, где нахожусь. Перекрёсток, дома, табличек нет, полная прострация. Мне будто мозг очистили за 15 минут. Я немного испугалась. Рассказала знакомому, он объяснил научным языком, что так влияет энергия воды.

Поэтому вы выбрали квартиру на Ленинградской?

Я жила в разных частях города. Много переезжала. Здесь в центре я ходила в художественное училище, в музеи, и вообще всё происходит здесь. Когда встал вопрос о том, чтобы переезжать, я сознательно искала квартиру в этом районе. Искала долго – 2,5 года. Потому что мне нужно было не жильё, а мастерская для работы, чтобы было много света и так далее.

В Самаре достаточно развито современное искусство?

Сейчас да. Особенно по сравнению с тем, что было лет 15-20 назад. Произошло то ли чудо, то ли закономерность. За последние годы культурный уровень в Самаре вырос, появились много любопытных молодых художников. Я с удовольствием смотрю на то, что они делают. 

Должно ли современное искусство быть понятным непогружённому человеку? Может быть, достаточно того, что оно визуально воспринимается позитивно?

Если такое есть, человек приходит и любуется. Он ничего не понял, но положительная реакция – уже хорошо. То, что зритель не понимает, не говорит о нём плохо. Причина в том, что ему не попались хорошие учителя. Человек не получил знания о том, что такое современное искусство, и с чем его едят. Если есть образование и немного знаний об истории искусства, особенно XX века, то тогда можно получить не только эстетическое удовольствие, но и интеллектуальное. Совриск – это игра ума. Оно может быть не очень красивым, не очень гармоничным и не очень изящным, но очень злободневным.

С какого возраста можно развивать это понимание?

Например, в немецких классических галереях обязательно в одном из залов, где представлены знаковые художники сидят дети на подушках. Музейный педагог говорит с ними на тему Пикассо и его картин. Дети понимают всё. Им не нужно многое доказывать. Они живут в понятном мире, где не нужно переучиваться на реалистическую живопись.

Вы помните, как начинали вести школу QUADRO?

Началась она также случайно как галерея T-rooms. Я преподавала в художественной школе, а через четыре года поняла, что больше не могу. Всё, что можно дать детям я дала. Идти по тому же кругу – собирать кубики, рисовать кувшины, не хотелось. Тем более я развивалась в другом направлении.

Директор был хороший, он сказал, чтобы я писала свою программу. За время, пока я ехала в маршрутке от работы до дома, написала название, концепцию и содержание занятий. Первые несколько лет я преподавала в той же художественной школе. А с 2012 года начала работать в «Виктории».

Кто-то из первого выпуска продолжает заниматься искусством?

Олег Комаров живёт, работает и учится в Берлине. Марина Гороховицкая сейчас развивается как художник-керамист в Санкт-Петербурге. Татьяна Воробьёва ушла в кураторство. Одна из моих первых учениц уже после меня окончила Сент-Мартинс колледж в Лондоне, теперь живёт и работает в Торонто. Другая пошла на художника по тканям и модельера. Список можно продолжать, он большой.

Чем вы больше всего гордитесь в жизни?

Тем, что после каждого падения я училась вставать. Это не творческое достижение, но жизненное. Оно всем необходимо, а в первую очередь художнику, потому что он – существо хрупкое, бескожное, ранимое. Один из моих первых учителей однажды сказал: «Дураку плюнь в морду, он утрётся и пойдёт дальше. А художнику скажи грубое слово, он пойдёт и повесится». Приблизительно так и есть.

Фото: Лилия Файзуллова