Основатель проекта «Надо сохранить»: «Всех градозащитных активистов воспринимают как городских сумасшедших»

Ставим запятую во фразе «Снести нельзя восстановить» в правильном месте (после слова «нельзя») и знакомим вас с основателем самарского проекта «Надо сохранить» Михаилом Митюковым. За два года работы вместе с командой волонтёров он завершил несколько проектов: от восстановления надписи «Кухмистерская сад “Аркадия”» до реставрации неоновой вывески «Ателье мод». Узнали у Михаила, зачем ему это нужно, что интересного можно найти в спальных районах Самары, и чем новая застройка на окраинах может быть интересна нашим потомкам. 

^{Фото: Ксения Якурнова}

Миш, что такое «Надо сохранить» и для чего он?

Я живу далеко не в центре – в панельной девятиэтажке в Кировском районе. Мне всегда нравилось ходить и рассматривать детали в старой части города: вывески, флагодержатели, барельефы. Я часто замечал вещи, на которые никто и никогда не обращал внимания.

В 2020 году мы начали реставрировать вывеску «Кухмистерская  сад “Аркадия”».

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

Несколько лет подряд я наблюдал, как со здания на Некрасовской, 75 отлетала штукатурка, а под ней проглядывались несколько линий. Я был почти уверен, что там есть какие-то буквы. Как оказалось позже, здесь прятались не одна, а целых две надписи 1921 и 1924 годов. Сначала в здании была кухмистерская, а после её закрытия в помещение переехали строители. Оттуда и строчка красной краской: «Самарское уездное отделение Союза строительных рабочих».

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

Восстановление этой надписи – мой любимый проект. Как мне кажется, он самый важный и ценный не только для городской архитектуры, но и для горожан. Даже те, кто не знает о «Надо сохранить», останавливаются рядом с домом и фотографируют восстановленную вывеску, потом выкладывают в интернет.

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

Про все проекты я рассказываю в социальных сетях. За два года работы мы очистили и законсервировали вывески на кухмистерской, восстановили гипсовый барельеф Осоавиахима, вернули к жизни четыре советские вывески «Лаки», «Краски», «Хозтовары», «Посуда», неоновую вывеску «Ателье мод» с настоящими стеклянными газосветными трубками и два типа советских флагодержателей.

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

У нас в телеграм-канале даже есть специальная инструкция для тех, кто захочет повторить такой эксперимент. 

Недавно я лично проверил, как все эти объекты пережили зиму, какие-то – уже не первую. Где-то так удачно выцвела краска, что работа, сделанная два года назад, стала совсем незаметной. Всё выглядит гармонично.

Откуда такая любовь к истории, архитектуре и краеведению?

Я учился на «Менеджменте туристической индустрии», но по профессии никогда не работал. Сейчас - редактор трэвел-медиа «Самокатус», а история, архитектура и краеведение – мое хобби. Возможно, у меня такой склад характера – мне нравится замечать и что-то исправлять: вносить правки в тексты или реставрировать небольшие детали на домах. 

Несколько лет я волонтёрил на «Том Сойер Фесте» – это и стало толчком для создания собственного проекта. «Надо сохранить» и «Том Сойер Фест» имеют общую цель, но разные методы. «Том Сойер Фест» занимается более комплексным восстановлением жилых зданий, а мой – небольшими, но такими важными деталями. Создавая «Надо сохранить» я понимал, что смогу реализовывать свои идеи даже один, без единомышленников. 

^{Фото: Ксения Якурнова}

Ты сказал, что живёшь в спальном районе Самары. Там есть те самые ценные детали, о которых ты говоришь?

В спальниках встречаются ценные беседки, мозаики и советские вывески. Например, на позднесоветских зданиях сохранились вывески, которые написаны как-будто на телевизионных кинескопах. Такие есть на Ново-Вокзальной, Авроры и Промышленности. Ещё из интересного – детские городки в районе Московского шоссе и Молодёжной: они выглядят, как обветшалые замки. 

Как жителям домов, на которых, например, находятся такие архитектурные детали, начать их восстановление?

Если вы нашли какой-то объект, который, по вашему мнению, может быть ценным, нужно сначала узнать является ли дом объектом культурного наследия. С этим поможет сайт Управления государственной охраны объектов культурного наследия Самарской области. Если дом – памятник, нужно найти деньги, согласовать процесс с властями и начать работу, привлекая реставрационную компанию. Если здания в реестре нет, потребуется лишь найти специалистов и средства. В некоторых случаях справиться можно и в одиночку: достаточно погуглить или посоветоваться с профессионалами. Мой совет: сначала «помойте» объект водой с разведённым в ней детским мылом. Иногда этого достаточно, чтобы подъезд, перила или стена выглядели лучше и красивее. 

Понятно, что для небольших работ не нужна огромная команда. Как быть, если в одиночку ты не справляешься?

Все два года мне помогает архитектор-реставратор Ольга Шумилова. Она первый человек, с которым я советуюсь по всем вопросам. Остальная команда – волонтёры, которые откликаются в социальных сетях проекта. Там много людей, готовых помочь. Проблема лишь в том, что многие готовы что-то делать руками, но далеко не все хотят брать на себя ответственность за целый объект, курировать его от момента восстановления до согласования с собственником.

А жители домов, на которых вы работаете, помогают?

Это главная трудность – найти соратников среди жителей. Чем больше людей живёт в доме, тем сложнее договариваться о восстановлении и реконструкции. Часто достаточно лишь заявления от одного собственника, но и этого порой добиться практически невозможно. Люди не доверяют, боятся, не хотят ничего менять, а всех градозащитных активистов воспринимают как городских сумасшедших. Жители удивляются, как я могу в здравом уме тратить своё время и деньги на улучшение чужого дома. Ведь проще просто всё снять и выкинуть, чем восстановить, ухаживать и следить.

С некоторыми жильцами мы всё-таки становимся приятелями. Небольшие восстановленные детали стали для них настоящей ценностью. В итоге люди остаются за «старших» на объектах, а я стараюсь быть всегда с ними на связи. 

^{Фото: Ксения Якурнова}

На восстановление даже небольшой детали нужны деньги. Кто поддерживает проект «Надо сохранить»?

На каждом объекте по-разному. Большую часть на Кухмистерскую нам прислал Артемий Лебедев. Я сам попросил у него помощи, а в ответ получил всего два слова: «Держи сотку». Я подумал, что он меня троллит, а когда зашёл в мобильный банк, увидел сто тысяч. Артемий лично приезжал в Самару и даже делал пост про восстановленные нами объекты. 

После этого нас заметил самарский бизнес. Восстановление неоновой вывески «Ателье мод» полностью профинансировал руководитель самарской «Додо Пиццы» Дмитрий Троян. Он вызвался сам.

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

Здорово помогли волонтёры проекта «Вторсырьё на благотворительность». В ежемесячном голосовании подписчики определили, что деньги с акции нужно отправить нам. Вместе с «Надо сохранить» победили ещё два проекта. Они также связаны с культурой и наследием. Видно, что людям хочется жить в красивом городе, раз они голосуют за такие инициативы.

Кроме того, мы получаем пожертвования со всей России: например, от продажи мерча. В конце декабря 2021 года мы сделали 25 магнитных букв, из которых можно сложить слова «Лаки», «Краски», «Посуда» и «Хозтовары». Такие наборы отправились и в Калининград, и в Астрахань, и в Ростов-на-Дону, и в Санкт-Петербург. Те, кто нам присылал деньги, приезжают в Самару, проходятся по восстановленным нами объектам. Это одна из самых классных обратных связей.

^{Фото: архив Михаила Митюкова}

Над чем работаете сейчас?

Консервируем дореволюционную рекламу в арке дома, как написано в реестре, Чаковского.

^{Фото: Ксения Якурнова}

На самом деле, как мы выяснили, дом принадлежал не ему: скорее всего, в его собственности была лишь земля, которую он продал купцу Кудряшову. Его семья занималась перевозками строительных материалов по Волге – в арке как раз сохранилась реклама склада, где продавали железо. Для того, чтобы было понятнее, во всех социальных сетях мы пишем, что это дом Кудряшова-Чаковского. 

Первое, что я сделал для начала работы, встретился с руководителем фирмы, которая занимается капремонтом, и старшей по дому. Сначала я был уверен, что эту вывеску уничтожат, но мне удалось убедить всех, что эта старая реклама – большая ценность.

^{Фото: Ксения Якурнова}

В 2021 году фонд «Внимание» запустил процесс сбора денег и в начале лета начали консервацию.

Консервация и подготовка к ней – сложные процессы?

Несложные, но почти ювелирные. Изначально арка была краснокирпичной, как и весь дом. Но до революции её заштукатурили и покрасили в серо-голубой цвет. Верхняя часть надписи была закрыта кондиционерами: во время капремонта нам нужно было уговорить собственника перенести их на другую стену арки. После мы получили разрешение на зондаж – частичное раскрытие поверхности от поздних наслоений, сбили старую штукатурку, которая сильно выпирала, заштукатурили стену известковым материалом, укрепили трещины и привели поверхность к единой плоскости. Нашей задачей было сохранить максимум оригинальной штукатурки и краски – работа была точечной. И ещё мы оставили незаштукатуренным один фрагмент стены, чтобы все могли видеть, как красиво выглядят следы столетней штукатурки и пролитой краски. 

^{Фото: Ксения Якурнова}

Нельзя ли как-то упростить эту работу?

Можно было бы просто смыть грязь, заново покрасить и нанести надпись, но зачем? Наша цель – сохранить оригинальные материалы, чтобы она воспринималась людьми, как старая. Работа идёт медленно, потому что место не самое удобное. Приходится постоянно двигать туру из арки, чтобы могли проехать машины.

^{Фото: Ксения Якурнова}

Мы не будем притрагиваться к оригинальной краске, лишь сделаем обратимую контурную тонировку. Если вдруг когда-то эту надпись будут реставрировать по всем правилам, как картину или икону, тонировка никак не навредит оригинальному слою, и её можно будет легко смыть.

^{Фото: Ксения Якурнова}

Действительно ли в этом процессе каждый шаг может стать фатальным?

Скорее фатальным может стать процесс до консервации. Во время капремонта один из работников сказал: «Давайте просто возьмем да заново нарисуем». Тратить столько времени и сил на восстановление для них невыгодно – намного проще прийти и всё заштукатурить.

^{Фото: Ксения Якурнова}

Почему было важно сохранить эту дореволюционную рекламу?

В моей парадигме ценностей такого вопроса не возникает. Эта вывеска – часть нашей истории. Никто же не задаёт вопрос, почему важно сохранить картины Шишкина, Репина, Кандинского и Малевича в музеях. Хотя этих картин – миллионы, а сохранившихся рекламных надписей – десятки по всей стране. Благодаря таким деталям формируется узнаваемость дома, улицы и целого города.

^{Фото: Ксения Якурнова}

Нашему поколению важно сохранить детали не только столетней давности, но и объекты девяностых – из таких материалов и так сейчас уже не делают. 

Как думаешь, будет ли что сохранять после нас?

Иногда я думаю: «Неужели наше поколение после себя не оставит каких-то важных деталей?» Вот архитектура капиталистического романтизма уже стала объектами для изучения и осмысления. Или панельки, например, в районе Беляево в Москве. Пока я не понимаю, зачем нам сохранять новые микрорайоны, которые появляются на окраине Самары: разве что для того, чтобы показать пример неудачной застройки 10-20-х годов. Но это тоже часть нашей жизни. 

Из того, что точно нужно ценить, – ЖКХ-арт: лебедей из покрышек, свинок из тазов и пальмы из пластиковых бутылок. В какой-то момент мы поймём, что их совсем не осталось: будем высматривать лебедя, которого сделала бабушка из соседнего подъезда, подкрашивать его и сажать внутри цветы. Это классно.

 

Фото обложки: Ксения Якурнова